Однако в дискуссиях 1960-х гг. он оказался все-таки представителем старой парадигмы в философии науки; его взгляды, которые в неопозитивистский период выглядели бунтарскими, теперь приобрели изрядный налет консерватизма. Дело в том, что К. Поппер продолжал в целом нор-мативистский подход: он настаивал на том, что динамика научного познания не произвольна, а нормативно детерминирована, а также что она имеет направленный характер и, конечно, рациональное содержание. Утверждая традиционный универсалистский рационализм и почти игнорируя исторические реалии научного познания, К. Поппер оказался несколько в стороне от общего «куновского» дескриптивно-социологи.ческого поворота. Тем не менее высокий заряд попперовского рационализма оказал воздействие на постпозитивистские дискуссии, и определенное его влияние продолжается и сейчас.
В попперовской концепции рациональности главная идея, являющаяся концентратом всего попперовского подхода, — это идея критицизма. Сущностное качество рационального мышления — его критичность. Это означает, что рациональность научного познания мы должны видеть не в теоретических достижениях, а в общем критическом настрое самого научного сообщества. Не утверждение своей позиции (и тем самым себя самого) в науке является смыслом деятельности ученого, а предельный критицизм и к себе, и к своим коллегам. Научно приемлемым оказывается лишь то, что в итоге смогло выдержать строгий экзамен разнообразных перекрестных проверок. Поэтому критическая установка — это иснодное интеллектуальное «поле», порождающее саму возможность научного познания. Субъектом критической установки может (по определению) служить только сообщество в целом. Таким образом, научное знание принципиально интерсубъективно, оно рождается в сложной и разветвленной «сети» взаимных проверок и корректировок. Важно, что тезис «рационализм есть критицизм» вел красширению понятия рациональности, к признанию критико-рационалисти-
ческой составляющей и в других областях человеческой деятельности —политике, юриспруденции, морали и др.